Удивительно, но факт – память народов Поволжья начисто забыла ужасы монгольского нашествия. Сохранились сказания о войнах с хазарами, о Железном Хромце Тимуре и о многом-многом другом. Люди запомнили и пожары городов, и героизм защитников, и горе, и славу, но только связали их с другими временами и другими царями. Нет ни единого воспоминания и о хане Батые. В русских былинах и летописях он навсегда стал именем нарицательным, олицетворявшим в себе зло и насилие. По сей день в Заволжье вам покажут «Батыеву дорогу» в лесу, а в некоторых областях России крестьяне так называют Млечный Путь. Былины приписывают Батыю половецкие набеги, более поздние сочинения – войны XIV-XV веков, в старинных песнях он неизменно предстает, как дикое кровожадное чудовище, а вот в Поволжье, самом сердце своего царства, забыт полностью.

Это не единственная загадка, связанная с основателем и первым правителем огромного государства, которому затем предстоит войти в историю под названием Золотая Орда. Противоречивы сведения о нем зарубежных хронистов, нет монет с его именем, неизвестна точная дата и обстоятельства смерти, что весьма странно для одного из могущественнейших государей своего времени, и уж совсем неуместным кажется прозвище, которым Батыя наградили современники – Саин-хан, то есть добрый, справедливый.

Мы же так подробно останавливаемся на этой противоречивой личности потому, что Батый имел самое прямое отношение к основанию города Сызрани.

Война в Волжской Булгарии затянулась. Столица была взята в 1236 году, а на Русь монголы пришли лишь к зиме 1237-го. Хронисты сообщают, что это время ушло на покорение буртасов и мордвы. Этими отрядами командовал непосредственно Батый. Задача была не из легких. Население наших мест имело большой опыт сопротивления русским, булгарским и половецким набегам. Край покрывали дремучие леса, дороги были узкими и не приспособленными для перемещения больших масс войск. В глухих чащах скрывались потайные убежища, где население пряталось при приближении опасности, и война здесь превращалась в бесконечную череду стычек, засад и внезапных нападений.

Как раз в наших краях в начале XIII века образовалось мощное мордовское царство во главе с князем Пургасом. Ловко используя противоречия между русскими и булгарами, этот правитель объединил под своей властью значительную часть Правобережья, угрожая Мурому и Нижнему Новгороду. Судя по тому, что с ним так и не смогли справиться лучшие силы владимирских князей, Пургас был хорошим полководцем. Теперь с ним пришлось изрядно повозиться монголам. Видимо, урок, преподанный мордовским князем, оказался хорошим. Монголы выработали новую тактику, которую применили при вторжении на Русь. При отсутствии хороших дорог они двигались теперь зимой по замерзшим руслам рек. Это, так или иначе, выводило из под удара обширные территории. Во всяком случае, вторжение на Русь монголы прекратили сразу с наступлением весны и распутицы.

Они вернулись на Волгу, где их ожидала новая война. Здесь в тылу вышел из повиновения половецкий хан Бачман. Чувствуя себя в родных степях, как дома, он развернул маневренную войну против монголов, внезапно нападая и уклоняясь от решающей схватки. Вот как описывает эти события историк Рашид ад-Дин: «День ото дня бунт все увеличивался. Он скрывался в лесах на берегу Волги. Монголы построили 200 судов и в каждое посадили по сто человек, а два войска пошли по обоим берегам. В одном из лесов они нашли следы спешно откочевавшего стана и узнали, что Бачман укрылся на острове». Мятеж был подавлен.

В 1239 году монголам пришлось снова идти в поход в мордовские земли, покоренные всего два года назад. Теперь они уже применили новую тактику – пошли в поход зимой. Летописец писал: «Тогда же был переполох зол по всей земли, и сами не ведали где кто бежит». Так что монголы совсем не отдыхали после первого похода на Русь, как нам раньше рассказывали.

Потом объединенные силы монголов снова ушли на запад, к «последнему морю». Они бы, наверное, дошли до него. Пала Венгрия, разорена Чехия, выжжена Польша, растоптан конями цвет немецкого рыцарства. Но тут в 1242 году умирает верховный хан в далеком Каракоруме, который и послал некогда объединенную армию на запад. Теперь царевичи золотого рода Чингисхана немедленно двинулись назад в монгольские степи для выбора нового правителя, оставив Батыя с четырьмя тысячами воинов наедине с десятком покоренных народов. Казалось, участь его решена.
Сразу вышли из повиновения булгарские князья Баян и Джику. Батый прямо из Венгрии весной 1242 года двинулся на Среднюю Волгу и избрал своей ставкой город Булгар. Как гласила Яса Чингисхана: «Сидя в седле, можно завоевать весь мир, но править им можно лишь сойдя с коня». Батый так и поступил. Может, именно тогда появился вместо жестокого завоевателя милостивый Саин-хан?
Да и был ли Батый жестоким завоевателем? Ведь до сих пор действовало объединенное войско, где первую скрипку играли подлинные «псы войны» вроде Субудай-багатура. Этот человек имел личные счеты с половцами, булгарами и русскими и вел себя по отношении к ним крайне жестоко. Он и его потомки еще покажут себя, но уже далеко от наших мест: в Китае и Монголии. Сомнительная же слава их деяний осталась Батыю.

Едва прибыв в Булгар, хан начал решительно действовать. Прежде всего, начал чеканить монеты. Награбленного серебра было много, нужно было немедленно завоевывать симпатии новых подданных, восстанавливать торговлю. Батый сразу сделал шаг навстречу мусульманским купцам, начав чеканить монеты с именем умершего багдадского халифа Насир эд-Дина. Их охотно принимали  во всем исламском мире. Именно булгарское купечество и духовенство стало опорой Батыя, быстро осознав, что может воспользоваться всеми плодами монгольских побед. Но нужна была еще военная опора. Здесь на помощь пришли русские.

Утверждение, что Русь в XIII веке оказалась между молотом и наковальней вполне соответствует действительности. С востока на нее обрушились монгольские орды, а с запада немецкие крестоносцы. Но вот утверждение, что Русь заслонила собой Запад, не соответствует действительности. Она сама вынуждена была искать защиты у монголов от католической экспансии. Православные были объявлены римскими папами еретиками и против нас стали организовывать крестовые походы. Уже была захвачена Византия, псы-рыцари двинулись на Новгород и Псков. Их целью были смена веры и уничтожение государственности. Яса Чингисхана, напротив, предоставляла и свободу вероисповедания и широкую автономию. Князь Ярослав из двух зол выбрал меньшее. В 1242 году он прибыл к Батыю в Булгар и получил ярлык на великое княжение Владимирское. Через год сюда прибудут многие другие князья. Кроме них армянский царевич Смбат, султаны Рума, Сирии и других стран. Нетрудно заметить, что это сплошь да рядом были правители земель, граничивших с крестоносцами. Они хотели заручиться поддержкой монголов.

Особенно ревностно поддержало Батыя булгарское купечество. Ведь в его руки попали все финансовые дела огромного государства. Подсчет дани, реализация мехов и рабов, перечеканка серебра в монету – все это было невозможно без подготовленных, опытных и знающих людей. А какие невиданные возможности давала караванная торговля?

По всей огромной монгольской империи были проложены пути, на которых через каждые 50 километров был благоустроенный караван-сарай. Здесь путник всегда мог отдохнуть, нанять охрану и свежих лошадей. Мало того, можно было получить от хана специальную пайцзу, обладателю которых все это предоставлялось бесплатно. С берегов Волги теперь без опаски добирались до Китая.

Вот мы и подошли к роли, которую Батый сыграл в основании нашего города. Именно он проложил дорогу, названную сакмой Бату-хана. Сакма означает след. В широком понимании этого слова. След зверя, след колеса, путь. В самом словосочетании сакма Батыя звучит нечто судьбоносное. Начиналась она прямо в районе нынешнего Октябрьска от переправы через Волгу, потом шла вдоль реки Сызран и дальше до междуречья рек Мокши о Прони, откуда поворачивала на север, на Русь.

Раньше этого пути не было. Река Сызран была вечным неспокойным пограничьем между степью и лесом, да и надобности добираться из наших краев до Руси большой не было. Кому нужно, плыли по Волге. Кочевники же шли на Русь значительно южнее из района теперешнего Волгограда вдоль Дона.

Новое государство породило новые потребности. Теперь оно включало в себя огромные территории от зауральских степей до Новгорода Великого. Становым хребтом его была Волга. Здесь была ставка хана, находились его главные силы. Было жизненно необходимо быстро перебрасывать войска или отправлять распоряжения в любой конец царства. Летом хан и его личное войско кочевали на пастбищах возле Жигулей. Люди постарше еще помнят, какие роскошные заливные луга были в долине Волги до ее затопления водохранилищем.

Батый прекрасно знал наши края, проведя здесь не один год в военных кампаниях и летних кочевьях. Он понимал, что самый быстрый и в то же время надежный путь на Русь идет именно по кромке леса по долине Сызрана. Здесь он и проложил свою сакму-дорогу. Станции на ней находились в районе нынешней Репьевки и Канадея. Там до сих пор находят золотоордынские монеты и вещи. Если посмотреть на карту, то легко убедиться, что первая станция на «Тропе Батыя» должна была находиться на территории Сызрани, но подтвердить это могут лишь археологические раскопки.
Путь этот существует по сей день. В XVII веке его называли Казацкая дорога, сейчас здесь пролегает федеральная автотрасса. Точно по «Тропе Батыя» от Сызрани до Моршанска была проложена в конце позапрошлого века железная дорога. Именно вдоль этого пути должна была возводиться сызранская укрепленная черта, началом которой и служила новопостроенная крепость Сызран. Так вот, сам о том не подозревая, Батый выбрал некогда место для нашего города.

Сам хан вскоре перебрался южнее. Там на берегу Волги он построил свою новую столицу, названную Сарай. Туда сгонял мастеров со всего своего огромного улуса, приманивал купцов. Но было это уже в 50-е годы. До этого времени резиденцией Батыя был Булгар. А лето он неизменно проводил на заливных лугах где-то в районе нашего города. Батый много сделал для восстановления того, что было разрушено и для налаживания нормальной жизни на берегах Волги. Может, именно поэтому современники называли его Саин-ханом? После себя Батый отставил одно из самых могущественных государств мира.

Умер он приблизительно в 1256-1257 годах. Современники утверждают, что случилось это во время похода в Венгрию. Одни говорят, что хан был убит, другие, что умер своей смертью. Самое странное, что ни один западный источник не сообщает о походе монголов в Венгрию в это время. Скорее всего, имеется в виду так называемая Великая Венгрия, которая как раз располагалась в Заволжье, невдалеке от наших мест. Современник записал: «Похоронили его по обряду монгольскому. У этого народа принято, что если кто из них умирает, то под землей устраивают место вроде дома или ниши сообразно сану того проклятого, который отправляется в преисподнюю. Место это украшают ложем, ковром, сосудами и множеством вещей; там же хоронят его с оружием его и со всем имуществом. Хоронят с ним в этом месте и некоторых жен и слуг его, да человека, которого он любил более всех. Затем ночью зарывают это место и до тех пор гоняют лошадей над поверхностью могилы, пока не останется ни малейшего признака того места». Где это произошло неизвестно и по сей день.

Ученые утверждают, что у монголов был обычай убивать всех случайно встреченных на пути ханской похоронной процессии. Потом на месте могилы сажалась священная роща, подступы к которой тщательно охранялись. Это значит, что Батыя не похоронили в южных безлесных степях, ведь в таком случае, сам одиночный массив деревьев является хорошей приметой. С большой долей вероятности можно предположить, что местом последнего упокоения хана стала лесостепь. Не слишком далеко, но и не слишком близко от дорог и населенных пунктов. Заволжская лесостепь была тогда хоть и негусто, но заселена, а вот места к югу от реки Сызран идеально соответствовали всем параметрам. Кто знает, может один из раскинувшихся здесь степных лесочков и есть священная роща над могилой Батыя? Хан любил эти места.

С нашими местами связана и знаменитая легенда о золотых конях Батыя. Сообщение о них отставил лишь один человек, посетивший ставку хана по пути в Каракорум. Он писал, что Батый повелел изготовить из чистого золота двух коней в натуральную величину и поставить их у входа в свою резиденцию. Дальше начинается легенда. Во всяком случае, все, что приходилось читать о последующей судьбе золотых коней, очень похоже на откровенную выдумку. Они исчезли бесследно. Их не заметили путешественники, посещавшие Батыя позже, они не объявились у ханского дворца в построенной столице Сарае. Сам Батый большую часть из тех пятнадцати лет, которые он правил своим царством, провел в Булгарии. Зимой в городах, летом на пастбищах в пойме Волги. Где-то здесь и теряется след золотых коней.

Существовали ли они на самом деле? Очень похоже на то. Серебро тогда шло на чеканку монет, работало на экономику. Золото было лишь символом богатства, в повседневной жизни вещью малополезной и даже опасной. Купцы-советники Батыя прекрасно понимали, что если пустить этот металл на чеканку денег, то это лишь резко увеличит импорт, в основном, предметов роскоши и подействует угнетающе на экономику страны. Мы можем лишь согласно покивать при этом, глядя, во что превратили нашу страну «нефтяные» деньги. Вот, от греха подальше, могли и подкинуть хану идею изготовить из золота некий символ могущества и власти. Впоследствии его вполне могли скрыть от всеобщего взора и использовать в каких-то культовых и сакральных целях.

Сергей Зацаринный
Цикл очерков о досызранской истории нашего края "Вспомни всё"