На днях мне позвонил из Москвы Андрей Александрович Кириков - большой знаток и собиратель Сызранской иконы. Он, кстати, имеет самую большую коллекцию старых образов кисти местных мастеров. Казалось бы, Кириков знает уже все о Сызранской иконописной школе. Однако обсуждение на форуме интернет-сайта «Христианство в искусстве» поставило и перед ним вопросы, ответы на которые пока не очевидны. А новая информация красноречиво подтверждает мысль о том, что трудно переоценить значение и влияние нашей школы в иконописной географии России во 2-й половине XIX - начале XX веков.

Итак, в разделе «Атрибуция и обсуждение икон, а также произведений религиозной живописи» интернет-проекта «Христианство в искусстве» (к слову, самого авторитетного и квалифицированного ресурса данной тематики в глобальной паутине) некий Славянин просил атрибутировать икону Божией Матери «Всех Скорбящих Радость». Дело в том, что написана она в сызранской манере, но на тыльной стороне стоит личное клеймо мастера из Мстёры. Надпись гласит: «Иконописные мастерские Чирикова Иосифа Семёновича в слоб. Мстёра Влад. губ.».

Активные участники форума включились в обсуждение. Так, Пономарь отвечает: «Что тут не Сызрань? Поля, цвет - Сызрань, лузга - Сызрань, мандорла (особая форма нимба - сияние овальной формы, вытянутое в вертикальном направлении, внутри которого помещается изображение Христа или Богоматери - прим. автора) - Сызрань, верхний шрифт - Сызрань». Пономарю вторит и некий Аркадий, считающий, что здесь и лузга сызранская, и все остальные признаки - ковчег, сочетание цветных красочных полей и фона, стиль письма. Его вывод однозначен: это именно «школьная» Сызрань.

Затем Славянин продолжает, что у него есть Смоленская икона Божией Матери, стилизованная также под сызранскую, с печатью того же Чирикова. И таких образов, как выясняют «форумчане», достаточно много, это не единичные экземпляры. Но поскольку данные иконы явно тяготеют к сызранской школе, то далее делается предположение: может быть, печать «левая» (не подлинная, не оригинальная), и даже в качестве шутки советуют: «Вы сотрите печати - вопросов не будет». То есть икону однозначно можно будет атрибутировать как сызранскую. В качестве подтверждения такой гипотезы Пономарь отпускает реплику: «Я покупал Афон (то есть икону, писанную афонскими монахами - прим. автора) с печатью Палеха (мастеров из селения Палех, до революции Владимирской губернии - прим. автора)». Имеются иконы и с личным клеймом Андрея Матвеевича Чирикова, тоже мастера из Мстёры. Когда в 1907 году в этом селении была открыта беспоповская община старообрядцев поморского согласия, то владельца иконописного заведения во Мстёре А. М. Чирикова избрали ее первым председателем, что говорит об авторитете мастера и его большом влиянии на общественную жизнь.
Следующее предположение делает Влад из Влада: «А не мог попросту Чириков заказывать подобные предметы в артелях Бочкарёва?». Славянин, однако, сомневается: «Возьмется ли иконописец собственные работы клеймить чужими печатями?»

А вот Андрей Александрович Кириков не сомневается как в подлинности печатей, так и в том, что вышеуказанные работы действительно принадлежат кисти Иосифа Чирикова из Мстёры. На что указывает и излюбленный тамошними иконописцами голубой фон извода.

Для нас, сызранцев, такое живое обсуждение на форуме интересно еще вот чем. Маститые иконописцы из Владимирской губернии писали в сызранской манере («под Сызрань»)! Таково, по всей видимости, было желание заказчика (заказчиков - ?). Причем И. С. Чириков, наряду со своими земляками М. И. Дикарёвым и В. Я. Гурьяновым, был весьма преуспевающим мастером. Сегодня мы бы сказали «элитарным», «гламурным» художником. В конце XIX века они переехали в первопрестольную и организовали там свои мастерские, их еще называли «мстёрскими москвичами». Работы Чирикова славились миниатюрным, виртуозным письмом, декоративностью, колористическим богатством, верностью традиционным основам древнерусской иконописи. Его односельчанин Дикарёв своими талантами добился высокой чести именовать себя «поставщиком двора Его императорского Высочества великого князя Сергея Александровича». Нередко иконы, писанные «мстёрскими москвичами», облачались в богатые оклады производства ювелирных мастеров Павла Акимовича Овчинникова и Андрея Михайловича Постникова, которые стояли в одном ряду с таким всемирно известным ювелиром, как Карл Фаберже.

Возникает вполне закономерный вопрос: для кого писал иконы, стилизованные под сызранскую школу, самый дорогой мастер в России на рубеже XIX - XX веков? Кто ему заказывал в столице образа, схожие с «бочкарёвскими»? Ответа пока нет.

Но очевидно одно: сто лет назад о Сызранской иконописной школе знали далеко за пределами Средней Волги. И не только знали. Такая икона была широко востребована верующими людьми, на нее ориентировались признанные мастера, в том числе и столичного региона.

Елена МОЧАЛОВА